![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Жизнь била ключом
Разводным
По больной голове
С юной яростью страстной
Мы легко узнавали слово пИздец
По одной безударной гласной
И казалась, да собственно и оказалась, прекрасной
Всех больших и малых пушных зверей
Просто знали в лицо
Где начало того конца
Что конец всех концов.
Из созвездий случайно
Всегда выбирали Стрельцов
Был такой футболист
Роза Тибула, чистый лист
И дороги кругами с порога вели
В никудать
И привычное ехо откликнулось…
Открывали любую дверь
Чужими ключами
Нужно было лишь знать как засунуть
И где нажать
И хорошую пьянку обычно предпочитали молчанью
Пусть и часто не знали совсем что сказать
Новый год в октябре написал нам писатель Молчанов
К нам из Пизы гонец прискакал на лохматом зверьке
Каждый был радикал по дороге от нормы к тоске.
Мы могли и хотели так много
Нам было так мало
И куда все пропало
Пели нам «Все пройдет» на два голоса
Иванов и Ван Гог
Я хотел записать во сне слова
И опять не смог
Разводным
По больной голове
С юной яростью страстной
Мы легко узнавали слово пИздец
По одной безударной гласной
И казалась, да собственно и оказалась, прекрасной
Всех больших и малых пушных зверей
Просто знали в лицо
Где начало того конца
Что конец всех концов.
Из созвездий случайно
Всегда выбирали Стрельцов
Был такой футболист
Роза Тибула, чистый лист
И дороги кругами с порога вели
В никудать
И привычное ехо откликнулось…
Открывали любую дверь
Чужими ключами
Нужно было лишь знать как засунуть
И где нажать
И хорошую пьянку обычно предпочитали молчанью
Пусть и часто не знали совсем что сказать
Новый год в октябре написал нам писатель Молчанов
К нам из Пизы гонец прискакал на лохматом зверьке
Каждый был радикал по дороге от нормы к тоске.
Мы могли и хотели так много
Нам было так мало
И куда все пропало
Пели нам «Все пройдет» на два голоса
Иванов и Ван Гог
Я хотел записать во сне слова
И опять не смог